Трудоустроилась

История участвует в конкурсе «Счастье простого человека».

Автор об авторе: «Бирюков Анатолий. Историк по образованию. Свою жизнь связал с селом, крестьянствую. Увлекаюсь краеведением».

---

— Я ж ей из последнего на учебу собирала. Думала, институт кончит, из деревни выберется. Что ж ей теперь, до старости на материной пенсии сидеть? — Нина Семеновна, по-деревенски протяжно проговаривая слова, продолжала кротко сокрушаться о судьбе нетрудоустроенной дочери. — Может, хоть кем-нибудь можно ее взять?

Пожилая женщина продолжала надеяться на чудо. А, точнее, на благодушие «высокого» начальства в моем офисопоставленном оторопелом лице.

«Высокое» лицо было чрезвычайно смущено сложившейся непредвиденной ситуацией в его первый рабочий день. И переживало не меньше своей взволнованной посетительницы. Пытаясь разрешить эту, по сути, не входящую в его компетенцию проблему.

— Нина Семеновна, я бы с радостью принял вашу дочь на работу, но не решаю я эти вопросы. Обратитесь в наш отдел кадров. Если они Машу зачислят, я с удовольствием возьму ее к себе.

Женщина, устало вздохнув, покачала головой. На исчерченном трудами и заботами лице проступила безысходная улыбка.

— Были мы уже там. Говорят, свободных мест нет. Понятно, тут столько начальства, у каждого свои дети, внуки. Им тоже работа нужна.

— Чем же мне вам помочь?

Только вчера меня решением нового губернатора назначили на открытую по его настоянию должность советника по связям с общественными организациями. Областное руководство, желая выглядеть в глазах электората демократичным, простым и доступным, объявило открытый конкурс на должность секретаря-референта в новый отдел. И хотя всем было понятно, что кандидатура референта была утверждена задолго до публикации объявления, надеющиеся на чудо безработные барышни уже второй день безнадежно осаждали глухую к их просьбам кадровую службу администрации.

Пытались было обращаться напрямую ко мне. Но я отмахнулся. От всех, кроме этой деревенской женщины. Я сам родился в отдаленной от всех благ цивилизации деревушке. И чаяния людей из глубинки мне более чем близки и понятны. Пару лет до моего назначения я не имел работы и прекрасно понимал душевные переживания сегодняшней посетительницы.

— Она ж без отца выросла, с детства ко всякому труду прибита. И корову с козами подоит, и на огороде целый день с утра до ночи, и в учебе отличница. Ни клубов, ни гулянок не знала — уроки да хозяйство: приготовить, убрать, постирать. Хотя теперь кому такие нужны?

Пожилая селянка охотно делилась скопившимися переживаниями по поводу наличия черствого, глухого к чужой душевной боли общества. Очевидно, в остальных «присутственных» местах ее переживания сочувствия не находили. Время от времени открытые, по-сельски наивные глаза старушки наполнялись влагой, и она смахивала их кончиком платка непроизвольными, привычными для селянок движениями. Умилительная картина моей сельской юности.

— Вот же проблема!

В голове родилась идея предложить Маше поработать каким-нибудь делопроизводителем без официального оформления. Выделять ей часть средств из зарплаты. Отмахнулся — довольно нелепо. Девушке нужна официальная, стабильная работа. Да и со стороны выглядеть это будет очень смешно.

А что, если платить ей за работу вне офиса? Например, мне позарез нужен человек, имеющий навыки работы с архивными документами. Пока я буду занят на «государевой службе». Поговорю с ребятами, чтобы документально оформили ее в одной из общественных организаций. А определять фронт работы и платить буду ей сам.

Я ободряюще улыбнулся Нине Семеновне, решительно кивнул в сторону двери:

— Зовите вашу красавицу.

Маша действительно оказалась красавицей. Смущенная и немного растерянная, она вглядывалась огромными, чистой воды глазами в мое лицо, пытаясь определить, какое решение я готов вынести на ее счет. Девушка была очень похожа на свою мать: высокая, стройная, с деревенской задоринкой и одновременно какой-то благоразумной рассудительностью в глазах. Протянула мне свой диплом с отличием.

— Присаживайся.

Девушка скромно присела на краешек стула, позади матери. Превосходный жест, подчеркивающий отменное воспитание и повиновение родителям.

— Рассказывай, что умеешь, кем бы хотела работать.

— Окончила дизайнерский факультет социального университета. Хотела бы работать по профессии, но вакансий нет. Увидели объявление о конкурсе на работу у вас… Могу работать с документами, готовить презентации и встречи, проводить мероприятия…

Приятно-бархатистый голос девушки смущенно прерывался. Но в целом речь была четкая, уверенная, стилистически выверенная. От такого референта я бы не отказался. Но моего согласия относительно кадрового вопроса никто не спрашивал.

Я встретился глазами с Машей. Она сконфуженно улыбнулась, но взгляда не отвела. В больших бездонных глазах девушки отражались ее доброта, честность и добросердечие. Редкие качества для современной представительницы прекрасного пола. Желание поучаствовать в судьбе юной просительницы многократно усилилось. А расставаться с таким приятным человеком уже совсем не хотелось.

— Мама сказала, ты хорошая хозяйка.

Девушка улыбнулась уже без смущения, чуть пожала плечами.

— Чему она научила меня, то и умею делать.

— Маш, есть тут у меня одна свободная вакансия. Вот только, боюсь, тебе не пойдет.

— Мало платят?

Девушка озорно брызнула в меня глазами-озерами, провоцируя на нетрадиционный поступок. Ах, так? Ну ладно же!

Я решительно прижал клавишу селекторной установки:

— Олеся, посмотрите в приказе, какой у меня оклад?

— Шестьдесят две тысячи сто сорок два рубля.

— Маша, такая сумма тебя устроит?

— Шутите?

Чтобы ненароком не обидеть пожилую женщину, повернулся к Машиной маме:

— Нина Семеновна, у меня есть только одна свободная должность… Моей жены… Маш, а как тебе такая… «профессия»?

Обе женщины молчали, сконфуженно поглядывая друг на друга. Мне стало стыдно. Понял, что, заигравшись, перегнул палку. Надо было остановиться на варианте с архивными документами. Но отступать было уже глупо.

— Пойду принесу кофе, вы же с утра ничего не ели. А вы пока… подумайте.

Я вышел в приемную, попросил секретаря приготовить кофе с пирожными и, выждав некоторое время, вернулся с подносом в кабинет.

Стыдливо и взволнованно взглянул в пунцовое от смущения лицо девушки.

— Мы… согласны, — срывающимся голосом ответила на мой взгляд Маша.

— Прекрасно, тогда поехали рабочее место смотреть. Там и кофе попьем…

С того дня прошло уже немало времени. Нашей дочери Сонечке исполнилось пять лет. Она помогает маме и бабушке Нине ухаживать за трехлетним братиком Мишей.

Я через полгода сбежал с «государевой службы» и открыл маленькую фирмочку. Целыми днями пропадаю на своем «унитарном предприятии».

Домашними делами заправляет обожаемая и всеми любимая мама Маша. Благодаря ее стараниям по выходным дням наш загородный дом гостеприимно распахивает двери для многочисленных знакомых и друзей. Каждому новому знакомому Маша рассказывает эту удивительную историю своего «трудоустройства».

© Анатолий Бирюков, 2022